Услышать эту оперу Верди «Бал-маскарад» в Мариинке, когда партию Ренато будет петь Владислав Сулимский, мне хотелось с лета, с фестиваля «Звезды белых ночей», поэтому и билеты взяла сразу на все заявленные спектакли еще в августе. В осеннем «Бале» не повезло, а 17 февраля мне это удалось!
Поэтому не удивительно, что центром притяжения для меня в этом спектакле был Ренато. В исполнении Владислава Сулимского он наконец-то мне стал понятен, этот безумно ревнивый человек, ведь он был сыгран так достоверно и прекрасно спет, как это умеет делать этот замечательный артист! Лучшего Ренато я пока не слышала в театре, не только в Мариинском . Хотя это уже мой третий «Бал-маскарад» за год. Ренато Владислава Сулимского был прекрасен как роль и как партия! Он у него живой человек. Креол, потомок испанских первопоселенцев Америки, по определению натура горячая, вспыльчивая, ревнивая. Но все не так просто. У Владислава Сулимского он – не обычный домашний тиран, не разновидность Отелло, у него Ренато – человек противоречивый и не без понятных человеческих черт. Я не поверила своим глазам, глядя, как мрачнеет, тяжелеет и чернеет взгляд Ренато, когда он видит Амелию, якобы пришедшую на свидании с Рикардо-Ричарду, другу, губернатору, любимцу народа. И я онемела от удивления, когда в сцене тяжелого объяснения с женой, которую он решил убить за мнимую неверность, стало ясно, что он колеблется, что он любит жену, хотя и очень собственнической любовью. Его рука надолго замерла над ее головой, пока она пела свою арию-мольбу, решая, погладить (и простить?) или нет, а потом отдернулась... Не простил, ревность заслонила разум. И сын в трактовке Владислава Сулимского – не заложник, а гарантия от собственной нерешительности. Он его нежно целует в макушку, гладит по голове, совершенно не допуская мысли о его смерти из-за его отступничества. И просто гениальная, точная психологическая находка, когда раздавленный непоправимым событием – убийством – Ренато встает на колени перед Амелией, а занавес уже опускается. В других спектаклях я такого не помню. Такого поразительного Ренато я даже вообразить себе не могла! А вокально – для меня он был просто восторг восторгов! Когда Владислав Сулимский поет в операх Верди, красота и богатство его голоса, бархатистость тембра, прекрасные – практически уникальные – обертоны раскрываются максимально! И просто прекрасно звучит! И это не преувеличение, это констатация факта.
Вполне хорош был и Ричард (Август Амонов), идеальным исполнение не назовешь, но голос был динамичен, партия исполнена с хорошей музыкальной фразировкой и выразительностью. Этот персонаж привлекал внимание своей душевной щедростью, доброжелательность и великодушием. Правитель XVIII века в далекой Новой Англии, обладающий обостренным чувством чести, и по отношению к другу, и к полюбившейся ему женщине, – редкая птица. В целом, голос певца звучал проникновенно, давая зрителям почувствовать переживания, сомнения и терзания персонажа.
Амелия (Екатерина Шиманович) была слегка заторможена, казалось, что ей особенно не до любви, хотя на словах она старалась нас убедить, что в душе пылает пожар. Голос звучал временами взволнованно и даже сердито, лучше всего ей удалась ария в сцене объяснения с Ренато. Порадовало и то, что из этой легкой заторможенности она не вышла, и когда ее муж зарезал друга-губернатора, а так и осталась сидеть, пригорюнившись, на полу, в объятиях мужа об убитом им любимом человеке не рыдала. Поэтому не возникало ощущения, что Ричарда предал не только друг, но и любимая женщина.
Забавный, легкомысленный и не в меру болтливый паж Оскар (Ольга Пудова) пел прекрасные веселые арии. Легкий и подвижный голос певицы красиво звучал, но все-таки для огромного зала нового театра хотелось большей глубины и силы его звучания. Ведь ему Верди доверил петь самые веселые и красивые мелодии в опере. Я слышала Суми Ио (Sumi Jo) в этой партии в видеозаписи оперы, подготовленной Гербертом фон Караяном, а реализованной Георгом Солти (1990), и это поистине блистательные фрагменты. После этого трудно примириться с неплохим, но не достаточно звучным исполнением.
Совершенно замечательны были роскошно спетые и сыгранные заговорщики Самуэль (Илья Банник) и Том (Михаил Петренко), и когда насмехались над Ренато, и когда кидали жребий, кому убивать Ричарда. Колдунья Ульрика (Злата Булычова), немного карикатурная, как в «Волшебнике Изумрудного города», варила свое зелье и пела, слегка припадая на низах.
Прекрасно звучала музыка, такая особенная в этой опере, оркестр под управлением Михаила Синькевича был на высоте.
Финал оперы берет за душу, хотя этот вечный сюжет любви и необоснованной ревности нашел отражение у многих великих писателей, поэтов, композиторов. Пьеса и оперы «Отелло» Шекспира, Россини, Верди. Драма «Маскарад» Лермонтова. Но и у почти современников есть что-то похожее. Достаточно вспомнить роман Джека Лондона «Маленькая хозяйка большого дома», где героиня в один прекрасный день понимает, что одновременно любит мужа и его друга, оба достойные люди, оба отвечают ей взаимностью (друг все-таки платонически), и она не может сделать выбор, мучается от невозможности разрубить этот гордиев узел и стреляет в себя из охотничьего ружья мужа к ужасному горю обоих мужчин…
У Верди в «Бале-маскараде» эта коллизия дается бесхитростно, и поэтому очень трогательно и выпукло. А не отвлекающая от сюжета, музыка и пения постановка ярко высвечивает волнующую каждого историю. Муж любит жену, она его – тоже, но что-то (обычно это какой-то пробел во взаимоотношениях, нехватка чего-то – тепла, эмоций, внимания) заставляет ее обратить внимание на друга мужа и влюбиться в него. Но из чувства долга она пытается избавиться от предосудительного влечения, любой ценой. Однако «благими намерениями выстлана дорога в ад». Ее тайна случайно становится известной Ричарду, объекту влюбленности Амелии, и соблазн реализации взаимности чувств ввергает героев в драму, завершившуюся убийством соперника из ревности. Фактически в сюжете оперы показаны несколько типов любви, которые и сегодня никуда не делись, ведь человеческая психология – одно из самых консервативных проявлений людей. Истинная любовь, эгоистическая любовь, жертвенная любовь, платоническая любовь… Опера невольно заставляет задуматься, что в любви главное – свой эгоистический интерес, благополучие любимого человека, выполнение долга? Что считать неверностью, изменой? Влюбленность как возникшее чувство, платоническая любовь – это измена или нет? А измена в мыслях? И какова плата за нее? Все эти вопросы нередко в разное время встают перед многими людьми в реальной жизни. И ответ на них зависит от обстоятельств, от взглядов людей, от их характеров. И каждый разрешает коллизию по-своему. Сегодня мы уже не поставлены в жесткие рамки законов, традиций, общественного мнения, предрассудков и осуждения. Такие проблемы можно успешно разрешить бескровно. Что, собственно, и хотел сделать склонный к миролюбию Ричард. Он решил расстаться и с другом, и с его женой навсегда, отправив их в Англию и отделив любимую от себя океаном. Но многие по опыту знают, что нереализованная любовь, нередко оказывается самой сильной, самой устойчивой и сокрушительной, самой долговечной. И платоническая любовь часто вызывает не меньшую ревность, чем вполне земная. И, наверное, не случайно. Потому что большинство, видимо, интуитивно чувствует, что сильная любовь – это настоящая броня, она делает невозможными не только измены, но даже мысли о них. А если такие желания и помыслы возникают, значит, любовь либо совсем ушла, либо начала уходить, иногда не без причины. И мудрое решение, которое принял Ричард (он хотел добра той, кого любил, а не себе), – разъехаться, иногда ничего не решает, а просто делает несчастными всех участников любовного треугольника. Сегодня такие вопросы все-таки юридически решаемы, но в XVIII веке, увы, – нет. Но какая мука жить после этого!
Когда осенью я слушала в финале оперы последние слова умирающего Ричарда, который простил всех участников своего убийства и помиловал их своей властью губернатора, то подумала: «Бедная Амелия (ведь она спасала мужа от смерти, когда открыла свое лицо и позволила себя узнать заговорщикам, а он этого не оценил)! Даже, если на словах муж ее простит (за мысли!), то не забудет! И превратит ее жизнь в ад, поскольку будет попрекать ее при каждом удобном случае. Как же она все это вынесет?». А теперь, 17 февраля, глядя на другого Ренато – Владислава Сулимского (осень Ренат о исполнял Алексей Марков), я поняла, что Амелии ничего плохого не грозит, скорее Ренато измучается угрызениями совести.
В Михайловском театре, где прошлой весной я впервые слушала эту оперу в «декаденской» постановке бывшего директора Латвийской оперы Андрейса Жагарса, спектакль и заканчивается, вопреки либретто и логике, крайним выражением таких мучений – самоубийством Ренато. Но это психологически кажется совершенно неправдоподобным – иначе, зачем убивать соперника? И воспринимается уж совсем эгоистичным и безответственным – на кого же жену с сыном бросил?
Поэтому, когда опустился занавес в Мариинском театре, я еще раз порадовалась такой красивой, психологически и исторически выдержанной постановке этой оперы на основе итальянских версий, осуществленной Андреем Кончаловским в 2001 году, сначала для театра Реджио в Парме (для фестиваля Верди), затем, в том же году – и для Мариинского театра. Постановка оперы, красивая, сделанная в золотисто-вишневых тонах. с выдержанными в стиле эпохи декорациями и костюмами, позволяет представить оперу самым выгодным образом, создав нужное настроение и подсказав воображению нужные образы. Роскошные интерьеры дворца губернатора Новой Англии, искрящееся веселье губернаторского бала-маскарада, базарная суета морской гавани, ужас страшного места казни преступников со скромно примостившимися по краям сцены виселицами и другими ужасными атрибутами смерти, сдержанная обстановка семейного дома Ренато – практически классический вариант постановки. Настоящая отрада для любителя классики! Костюмы тоже радовали глаз, яркие в сценах маскарада, сдержанные в бытовых обстоятельствах. Сделанные со вкусом и чувством меры, они помогали проникнуть в характер эпохи и передавали колорит страны. Говоря об этой постановке, так и хочется перефразировать знаменитое высказывание А.П.Чехова, что «в человеке всё должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли».
И на такой «Бал» я пошла бы еще раз, благо, подходящие платье и туфли всегда наготове. Лишь бы эта любимая публикой опера Верди шла на сцене Мариинского театра.