Владимир Миронов:

- Почему вы выбрали именно пьесу Пристли «Скандал в Брикмилле»?

- Для того, чтобы родился спектакль, важна не столько пьеса, сколько тема. Здесь сложилось много обстоятельств. В моих спектаклях определённым образом получается некое направление. Мои последние постановки – «Варшавская мелодия», «Старомодная комедия» – это лирические комедии. После того, как они были выпущены, я, естественным образом, задумался – куда идти дальше? Пьеса Пристли появилась достаточно спонтанно, я бы даже сказал – случайно. Возникла сначала где-то в голове, потому что я искал хорошую сильную классику. Прочитав пьесу для себя ещё раз, я понял, что тема очень интересная: человек, который устал от сегодняшней рутины и не может реализовать то, что он хочет.

- Пьеса не кажется вам устаревшей?

- Пристли написал свое произведение в 1956 году и сейчас, конечно, какие-то моменты уже устарели. В пьесе присутствует мягкий английский юмор, она строилась по определённому жанру – в то время играли именно так. Сегодня скорость жизни увеличилась настолько, что играть так уже нельзя. В своей постановке я не ломаю хребет пьесе, а заостряю какие-то актуальные вещи,  которые сегодня кажутся интересными.

- Что вы изменили?

- Пьеса была сокращена и уплотнена по действию до двух актов с антрактом. Мы внесли приметы сегодняшнего времени, что дает динамичность действию. В пьесе из Лондона приезжает мужчина в возрасте решать создавшуюся ситуацию, а в моей постановке – это 30-летний молодой человек, который занимает ту же должность. Это совершенно естественно для сегодняшнего делового слоя общества. Я осовременил и других персонажей: в постановке появляются девочка с селфиманией, доктор-гипнотезер из «Битвы экстрасенсов» и другие герои.

- Кинопостановка Юрия Соломина по мотивам этого же произведения относится скорее к жанру философской драмы или даже притчи. У вас – комедия-фарс. Почему выбрали именно такой жанр?

- Я бы не назвал постановку Соломина философской драмой. Возможно, она более лирическая, у Пристли это заложено. Я не выбирал жанр «комедия-фарс», он сложился во время репетиций. Спектакль рождается постепенно, мой получился таким. Знаете, когда пишут роман, говорят, что персонаж поволок в другую сторону. Так и мой спектакль потянул меня в другую историю от мелодрамы и философской притчи. Что значит фарс? Это характеры персонажей и ситуация, доведенные до абсурда, до некой точки обострения.

- Когда вы подбирали актёрский состав, точно знали, кто какую роль сыграет?

- Нет. На главную роль был приглашен другой актёр, он, в отличие от Дениса Зайцева, был старше. Мне казалось, что это было лучше. Однако потом мы поняли, что ритм пьесы начинает увеличиваться и актёр не укладывается в эту историю, он ближе к той постановке, что была у Соломина. Я понял, что, чтобы спектакль получился, мне нужен человек моложе и активнее, более зараженный желанием изменить жизнь, поэтому у нас было несколько проб.

- Сейчас вы считаете, что типажи и образы Дарьи Камушер и Дениса Зайцева полностью соответствуют героям?

- Да. Спектакль живет, он ещё будет развиваться и набирать. Чем и хорош театр: в отличие от кино, процесс продолжается. Спектакль этим и живёт. Каждый раз, когда вы приходите в театр, вы видите что-то новое.

- Насколько успешно проходят репетиции? Всё из задуманного получается?

- В общем-то, да, на 90% получается. Бывает сложно, потому что иногда непросто перестроиться. Мы живём в таком бешеном ритме. Раньше долго сидели за столом, ковырялись, разбирали, а сейчас – прочитали, собрались, вышли. Актёр становится режиссёром собственной роли. Мне хотелось выпустить очень качественный, сыгранный спектакль. Я уделил процессу очень большое время. За время репетиций сложился хороший ансамбль. Каждый чувствует друг друга, актёры плотно играют. Это очень хорошо.

- Для какого зрителя этот спектакль?

- Каждый зритель берёт от спектакля что-то своё. Кому-то нравится, кому-то нет. Думаю, что тема, которую мы подняли в спектакле и её трактовка будут интересны большинству. Сегодня зрителю очень не хватает элемента сопереживания в спектакле. Люди приходят или посмеяться над комедией, или посмотреть изыски режиссуры, но всё это как-то не задевает сердце. В моих спектаклях, к чему я очень привык и что мне очень нравится, зритель может и смеяться, и плакать, и переживать. Человек выходит из зала с неким другим багажом, нежели с которым он пришёл. Например, во время спектакля «Старомодная комедия» зрители очень часто начинают обсуждать и реагировать как дети на то, что происходит на сцене. Они заряжены и включаются в игру. Это замечательная вещь, когда зритель начинает сопереживать.

- Чего не хватает современному театру?

- Мне кажется, что сегодня мы немножко потеряли русский национальный театр переживания. Утеряна культура актерской игры, которой нас поражали наши учителя. Темп увеличился, и актёр думает не о том, как хорошо сыграть, а о том, как больше заработать. Это уже не профессия, а шоу-бизнес. Нас учили – надо пропустить роль через себя.

- Какие у вас творческие планы?

- Я собираюсь искать новую пьесу для своей будущей постановки, которая будет трогать в первую очередь меня, я буду заражать ею актеров, а потом и зрителей.

 

Исполнители главных ролей в спектакле «Скандал в Брикмилле» о работе с В.Н. Мироновым:

Дарья Камушер (исполнительница роли Делии Мун):

- Мы работаем с Владимиром Николаевичем много лет, за это время мы научились понимать друг друга с полуслова. Я знаю, как он работает, к чему идёт и чего хочет. Это замечательно, когда режиссёр даёт возможность что-то предлагать, объяснять своё видение и вести диалог в процессе репетиции. Владимир Николаевич рассматривает любые предложения от актёров и принимает их, если они не противоречат его видению спектакля. Мне очень дороги роли в постановках Владимира Николаевича, потому что во время репетиций он добивается от меня неподдельного проживания истории персонажа и помогает каждый раз  создать новый образ, который идёт изнутри и только потом обретает какие-то характерные черты, благодаря этому у меня есть возможность во время спектаклей взаимодействовать со зрителем: наладить диалог на неком эмоциональном уровне, обмениваться с ними энергией и отдавать друг другу частичку себя. Делия Мун - это очередной образ, которого я ещё не играла, интересный и многогранный для меня: смешной, иронично, жёсткий и одновременно трогатьтельный. Все эти черты и их степень присутствия в роли мы искали вместе с Владимиром Николаевичем.

 

 Денис Зайцев (исполнитель роли Джорджа Кеттла):

- Мне нравится, когда режиссеру, с которым я работаю, интересно не просто сделать что-то, а важно, чтобы получилось у меня. Он пытается найти меня в своей истории, помогает раскрыться. Ведь, как говорит Владимир Николаевич, главное в театре – это душа и сопереживание со своим персонажем. Мне очень нравится, что я нахожусь с ним в творческом диалоге. Мы спорим, пару раз даже поругались, но это все не имеет никакого значения. Если я не согласен, то он меня переубеждает. Он не говорит: «Делай, как я сказал». Когда я его слушаю, он доказывает свою правоту, и я думаю: «Ух ты, а я об этом не подумал, здорово», пытаюсь идти в ту сторону. Для меня очень необычно играть такие роли. Он пытался достать серьезность, которая присуща мне в 42 года. Чем старше становлюсь, тем мне больше хочется играть что-то, что созвучно со мной внутри. Я не такой, как Кеттл, но у меня есть эта струна и я ее чувствую. Когда Владимир Николаевич предложил мне роль, я сначала испугался, а потом понял, что он попал в десятку. Сейчас ощущение, что я этого и ждал в данный период жизни.